С болью и любовью о современном человеке Ч 4.

"Празднуим вернии праздник духовный"
Возводя нас на духовную высоту Своей великой любовью и Своим великим радованием, которое Он всеми Своими праздниками рассыпает душам верных, Христос поистине воскрешает нас, возвращает нас к жизни. Лишь бы сами мы участвовали в этих праздниках и имели духовный вкус к тому, чтобы они становились духовным торжеством. Тогда мы духовно пируем и духовно пьянеем от принесенного Святыми райского вина, которого они дают нам испить.

Геронда, а как человек может пережить праздник духовно?
Для того чтобы пережить праздник, надо погружать свой ум в святые дни, а не в те дела, которые ради этих святых дней нам нужно делать. Надо размышлять о событиях каждого из святых дней, будь то Рождество Христово, Богоявление, Пасха или любой другой праздник, и произносить Иисусову молитву, славословя Бога. Так мы будем праздновать каждый праздник со многим благоговением. Люди мирские стремятся постичь смысл Рождества Христова с помощью жареной свинины, Пасхи -- с помощью печеной баранины, а масленицы -- при помощи конфетти. Однако истинные монахи ежедневно переживают Божественные события и радуются постоянно. Каждую седмицу они живут как Страстную Седмицу. Каждую среду, четверг и пятницу они переживают Великую Среду, Четверток и Пяток -- то есть Страсти Христовы. А каждый воскресный день они переживают Пасху -- Христово Воскресение. Что, разве необходимо ждать Страстной седмицы, чтобы вспомнить о Христовых Страстях? Или подобно людям мирским придется дожидаться Пасхи с печеным барашком, чтобы понять, что значит Христос Воскресе"? Что сказал Христос? "Будите готовы", а не "давайте, начинайте готовиться сейчас".

С того момента, как Христос произносит слова "будите готови", каждый человек и, особенно, монах должен быть готов постоянно. Он должен постоянно исследовать и переживать божественные события. Исследуя события каждого праздника, человек естественным образом придет в чувство и будет молиться с благоговением. Кроме того, наш ум должен находиться в празднуемых событиях, и мы должны с благоговением следить за стихирами и тропарями, которые поют. Когда ум человека пребывает в божественных смыслах, человек переживает священные события и таким образом изменяется.

Если, находясь в таком состоянии, мы размышляем, к примеру, о каком-то Святом, о том, кого мы особенно почитаем или память которого совершаем, то наш ум идет чуть дальше -- идет на Небо. Когда мы думаем о Святых, Святые тоже думают о нас, они нам помогают. Так человек заводит дружбу со Святыми, а такая дружба - надежнее любой другой. Тогда человек, живя один, может одновременно жить вместе со всеми -- и со Святыми, и с Ангелами, и со всем миром. Быть одному -- и ощутимо переживать все это дружеское общение! Присутствие Святых живо. Все Святые -- Божии дети, а мы -- несчастные Божии дети, и они нам помогают.

Чтобы получать помощь, мы всегда должны с благоговением праздновать память Святых, проливших ради Христовой любви кровь или пот и слезы. И слушать чтение Синаксария: "В сей день память Святаго ..." -- мы должны стоя, подобно тому, как стоят по стойке "смирно" солдаты, когда зачитывают имена их геройски погибших однополчан: "Такого-то числа и месяца солдат такой-то пал смертью храбрых на таком-то фронте".

Для того чтобы ощутимо пережить праздничное событие, в праздник нельзя работать. К примеру, если человек хочет что-то ощутить, пережить в Великий Пяток, то в этот день он не должен быть занят ничем, кроме молитвы. В миру несчастные мирские люди на Страстной седмице заняты работой и делами, а в Великий Пяток начинают расточать друг другу пасхальные поздравления: "Многая вам лета!", "Будьте здоровы!", "Пошли вам Бог невесту!" Так нельзя! Я в Великий Пяток закрываюсь в своей каливе.

После пострига в ангельский образ, новопостриженный монах-великосхимник одну неделю должен пребывать в безмолвии. Эти безмолвные дни очень помогают ему, потому что божественная Благодать напояет его душу, и монах понимает, что с ним произошло. Также великую пользу приносит безмолвие в праздники. В праздничные дни нам дается благоприятная возможность немного отдохнуть, почитать и помолиться. Так к нам придет какой-то добрый помысл, мы углубимся в себя, какое-то время посвятим молитве Иисусовой и от всего этого ощутимо переживем что-то от божественного события празднуемного дня.

"Лучше малое праведнику..."
К несчастью, сегодня мы используем свободу не для доброго, не для стяжания святости, а для мирской суеты. В прежнее время вся неделя была рабочей, а воскресенье - выходным днем. Сейчас сделали выходным и субботу. Однако живут ли теперь люди более духовно или же они больше грешат? Если бы люди использовали свое время на духовные занятия, то все было бы по-другому -- они были бы собранными. Но мы, окаянные люди, хотим украсть часть духовного, похитить часть Христову. Если мирским людям нужно отработать лишний день, то они договариваются между собой отработать его в воскресенье. Они выискивают свободное воскресенье для "воскресника", какой- нибудь праздник для "субботника", и потом на них приходит гнев Божий. Чем после этого им помогут Святые? Разве воскресный, праздничный день -- для работы? И если мирские люди хотят в чем-то помочь нам, монахам, то пусть это будет не работа в воскресенье, а какая-то другая помощь.

Мы не даем Богу нами управлять. А то, что совершается без веры в Бога, к Богу отношения не имеет. Поэтому то, что мы делаем, не имеет благословения, а значит не будет и доброго результата А потом мы говорим: "Виноват диавол". Не диавол виноват, а мы сами не даем Богу помочь нам. Работая в дни, когда по церковному уставу работать не полагается, мы даем диаволу права над собой и он вмешивается в то, что мы делаем, с самого начала. " Лучше малое праведнику, паче богатства грешных многа ", -- говорит Псалом. Вот это-то и имеет благословение, а все остальное -- стружка, чепуха. Однако надо иметь веру, любочестие и благоговение, надо с доверием возлагать все на Бога А иначе и в праздники ты будешь работать кое-как, и в другие дни станешь терять время попусту.

Посмотрите, ведь Бог никогда не оставляет [верных Ему]. По воскресеньям и праздникам я никогда не работал, и Бог никогда не оставлял меня, Он благословлял мой труд. Помню, как-то к нам в деревню приехали комбайны жать пшеницу. Отцу сказали, что они начнут с нашего поля, а потом пойдут дальше. Было воскресенье. "Что будем делать? -- спрашивает меня отец. -- Пришли комбайны". -- "Я, -- говорю, -- в воскресенье работать не буду. Подождем до понедельника". -- "Но если мы упустим эту возможность, -- снова говорит мне отец, -- то потом замучаемся жать на лошадях". -- "Ничего, -- говорю, -- буду жать хоть до Рождества Христова". Пошел я в церковь, словно никакие комбайны и не приезжали. А те направились к жатве. Ну что же, тут же и сломались, еще по дороге! Тогда комбайнеры снова пошли к отцу и сказали: "Просим прощения, у нас поломались комбайны. Сейчас мы поедем в Янину на ремонт, а как вернемся в понедельник, так начнем прямо с вас". Так вот и перенесли они жатву с воскресенья на понедельник. Много подобных случаев довелось мне увидеть своими глазами.

Если мы, монахи, не будем как должно относиться к праздникам, то что останется делать людям мирским?
Какой же дух был раньше в монастырях! Помню, как в миру люди, отпраздновав Воздвижение Честнаго Креста по новому стилю, везли на Святую Гору виноград. Однако их баркасы иногда подходили к берегу Афона как раз в тот день, когда мы праздновали Воздвижение по старому календарю. Если так случалось, то монахи никогда не шли разгружать виноград в праздник. Они возвращали его назад или же оставляли нагруженный виноградом баркас у пристани. Если в какой-то праздничный день привозили масло или лес, то происходило то же самое. А ведь монастыри были бедными. Но святогорцы думали так: "Что скажет мирской человек, увидев, как монахи работают в праздничный день?" Для монахов было в тысячу раз предпочтительней, чтобы неразгруженный баркас разбило за ночь штормом, чтобы и виноград и лес пропали, нежели разгружать их в праздник, лишаясь праздника, да при этом еще и соблазняя души людей.

Накануне одного праздника я оказался в некой обители. Монахи разгружали виноград. После собрали всю братию его топтать. Вечером должно было быть бдение, но его перенесли на другой день! А ведь это был великий праздник! "Ради нужды, говорят, - даже закон может потесниться..." В другой обители после пожара сгоревшие здания восстанавливали в воскресные дни. Ну что же -- сгорят снова. А ведь это видят люди мирские и говорят: "Невелика важность все эти праздники".

Надо быть очень внимательным в отношении того, чтобы не работать в праздники. Особенно это относится к нам, монахам, потому что, работая в праздники, мы не только согрешаем сами, но и становимся соблазном для людей мирских. Тем самым согрешаем вдвойне. Люди мирские ищут повода, чтобы оправдать свои грехи. Сами они могут работать день и ночь, не соблюдая праздников. Но вот они видят, как монахиня или монах работают в праздник по какой-то великой нужде. После этого диавол говорит им так: "Да тут вон даже попы работают! Что же ты-то сидишь сложа руки?" Увидев, как какая-нибудь монахиня вытряхивает в воскресный день одеяло, мирские люди скажут: "Раз работают монашки, то почему нельзя пойти на работу и нам?" Поэтому надо быть очень внимательными, чтобы не становится соблазном для людей.

Геронда, а если в какой-то праздничный день, например, на Введение во Храм Пресвятой Богородицы, в монастырь для работы приедет какой-то мастер?
Введение Пресвятой Богородицы, а в обители будет работать мастер?! Негоже! Пусть не работает.

Геронда, этот случай произошел потому, что ответственная за работу сестра не догадалась сказать ему, чтобы он не приходил.
Тогда надо наложить на эту сестру канон, наказание.

Геронда, а если в праздничный день после бдения слипаются глаза от усталости, то можно ли заниматься рукоделием и творить Иисусову молитву?
Разве нельзя делать поклоны? Чтобы разогнать сон, лучше делать не рукоделие, а поклоны.

А в воскресенье? Если монашеское правило прочитано, то все равно нельзя, например, плести четки?
Зачем их плести? Почему в это день ты не насыщаешься духовно? К несчастью, даже в монастырях появляется какой-то мирской дух. Я узнаю, что в некоторых обителях воскресенья и великие праздники сразу после полудня монахи расходятся по послушаниям. Можно подумать, что у них умирают с голоду дети и дом продают с молотка! Уж такая великая нужда!.. Архондаричный, повар -- это дело другое. В архондарике, на кухне кто-то должен исполнять послушание и в воскресенье, и в праздники. Оставить эти участки без людей нельзя.

Иногда, когда мне в каливу приносят рыбу, я говорю принесшему: "Забирай ее и уходи". Если мне начнут нести рыбу, кто живую, кто снулую, то что из этого выйдет? И если сюда, в монастырь, приносят на праздник рыбу и вам надо возиться и готовить ее, то какая вам будет радость от праздника? Помните отца Мину из скита Святой Анны? Однажды воскресным утром рыбак принес рыбы для престольного праздника его каливы сказал: "Вот свежая рыба, Геронда". - "Постой-ка, - удивился старец, - ведь сегодня воскресенье! Когда же ты ее поймал, что она свежая?" -- "Сегодня утром", -- ответил рыбак. "Выбрось ее! -- посоветовал ему отец Мина. -- Это отлученная рыба! Если хочешь убедиться в этом сам, брось одну рыбешку коту. Увидишь, что он не станет ее есть". И действительно, когда рыбак бросил коту одну рыбку, тот с отвращением от нее отвернулся! Вот какая чуткость была у наших отцов!

Нынче по великим праздникам в монастырях видишь рабочих, мастеров... Как-то раз на Успение возле одной обители целая бригада рабочих валила бензопилами лес. Поначалу на небе не было ни облачка, но вдруг нашла туча, началась гроза и рядом с лесорубами засверкали молнии. От молний загорелся лес, и рабочие убежали оттуда в таком ужасе, что даже никому об этом не сообщили. Пожар разгорелся так сильно, что пожарные боялись его тушить. Ну и что бы вы думали: в следующее воскресенье в лесу опять послышался треск и жужжание бензопил! На этот раз пилить лес вышли уже две бригады лесорубов. Но раз мы пилим лес по воскресеньям и праздникам, то пожары -- это тоже гнев Божий. И худо то, что мы этого не понимаем. Мы уже перешли границы терпения Божия.

Если возникает какая-то нужда, то монахи тянут с молитвой четку -- сто узелков, а Бог просвещает кого-то, и он присылает монахам сто тысяч драхм. Дело монаха -- это молитва. Кто будет иметь доверие Богу, если его не будет даже у нас, монахов? Люди мирские? Если монах вверяет свою жизнь Богу, то Бог обязан его услышать. В общежительном монастыре, где я жил в начале своего монашеского пути, у игумена был один келейник. В его обязанности входило готовить зал для собраний братии. Когда он был болен или занят чем-то другим, то его послушание поручали мне. Келейник был человек не слишком расторопный, к тому же на Божественной Литургии он всегда стоял до самого конца, однако со всей работой при этом справлялся. Я был расторопнее, чем он. Чтобы успеть приготовить зал до прихода братии, я уходил с Божественной Литургии раньше, но все у меня шло наперекосяк. То опрокидывался кофейник; и выливался кофе, то сыпались чашки, то валились из рук стаканы с водой... Все шиворот-навыворот! А келейник, отстояв в храме до самого окончания Божественной Литургии, осенял себя крестным знамением и верил, что Бог ему поможет. А если его ругали [за то, что он не уходил на послушание заранее], то он принимал это со смирением. У этого монаха было смирение, и польза, которую он получал, была двойной.

Как бы там ни было, но, не цепляясь за то второстепенное, что можно без ущерба опустить, люди получают сугубую пользу и сугубо славословят празднуемых Святых. Будем, насколько возможно, внимательны, чтобы все, что мы делаем, не шло бы в ущерб духовному. Чтобы освящались все наши труды, чтобы мы имели благословение Божие -- духовное должно совершаться в первую очередь. Будем уделять первостепенное внимание не материальному, а духовной жизни. Если у монаха дела и заботы стоят на первом месте, молитва - только на втором, то большую ценность для него имеет работа, а не духовная жизнь. А в этом есть гордость и неблагоговение. Дело, которое совершается, но при этом духовно разоряет того, кто его делает, не освящается. Если мы будем уделять первостепенное внимание духовному, то Бог все устроит. Если не будем как должно относиться к праздникам мы, монахи, то что останется делать людям мирским? Если мы не выполняем свои духовные обязанности, не просим о помощи Святых, то кто станет их об этом просить? Так, мы на словах говорим, что веруем в Бога, но на деле не имеем к Нему доверия. Если мы, одетые в рясы иноки, не чтим даже священных канонов, все попираем и бесчестим, то какой в нашей жизни смысл?

Люди работают по воскресеньям и праздникам, и на них сыпятся беды
По правилам, перед вечерней накануне праздника или воскресного дня всякая работа прекращается. Лучше, если это возможно, поработать подольше в предыдущий день, чтобы во время и после праздничной вечерни не работать. Если кто-то по большой необходимости сделает какое-нибудь несложное дело поближе к вечеру в самый воскресный и праздничный день, то это дело другое. Но и такая легкая работа должна совершаться с рассуждением. В старые времена даже работавшие в поле крестьяне, услышав благовест к вечерне, осеняли себя крестным знамением и прекращали работу. То же самое делали и женщины, которые

по-соседски собирались с рукодельем возле своих домов. Они поднимались со скамеек, осеняли себя крестным знамением и откладывали в сторону вязанье или иную работу. И Бог их благословлял. Они были здоровы и радовались жизни.

А сейчас люди отменили праздники, удалились от Бога и Церкви, но в конечном итоге они растрачивают все заработанные деньги на врачей и больницы. Как-то ко мне в каливу пришел один отец и сказал: "Мой ребенок часто болеет, и врачи не могут понять что с ним". -- "Прекрати работать по воскресеньям и все уладится", -- ответил я ему. И действительно, он послушался и его малыш больше не болел.

Я всегда даю мирянам совет прекратить работать по воскресеньям и праздникам, чтобы на них не сыпались беды. Упорядочить свою работу могут все. Вся основа -- в духовной чуткости. Если есть эта чуткость, то в любой ситуации находится выход. И если этот выход повлечет за собой какой-то малый убыток, то благословение, которое получат эти люди, будет сугубым. Однако многие этого не понимают и не ходят по воскресеньям и праздникам даже на Божественную Литургию. Божественная Литургия освящает человека. Если христианин не идет в воскресенье в церковь, то как он освятится?

Но, к несчастью, люди потихоньку идут к тому, чтобы ни от праздников, [ни от Предания] ничего не осталось. Видишь как: для того, чтобы забылись Святые, изменяют даже христианские имена. Василику превращают в Вику. Из Зои делают Зозо, а получается-то ведь не одно животное, а целых два!